Будем полагать, что общая теория управления ограничивается изучением системы управления, в которую входят все объекты производственных отношений, включая физические  объекты (персонал, средства производства и т.д.) и продукты мыслительной и психической деятельности (свойства индивида, системы формирования мотиваций, личностные отношения, производственные отношения и т.д.). Отсюда следует, что система управления как сложная система относится к классу сложных, эргатических, адаптивных, целеполагающих систем (Дружинин и др., 1989). Сложность системы проявляется в нелинейности, значительном числе степеней свободы, наличии «памяти» и других свойствах, приводящих к слабой предсказуемости поведения системы. Эргатичность – это свойство систем с трудно формализуемым взаимодействием технологических и человеческих факторов. Адаптивность системы – это приспосабливаемость системы к изменениям внешних условий с целью достижения какой-либо цели. Целеполагающие системы характеризуются некоторой системой ценностей, на основании которой система сама формирует для себя последовательность целей, уточняемых в зависимости от характера достижения предыдущих.

Как известно, научная теория – это система постулатов, которая объясняет группу эмпирических законов (описаний регулярно проявляющихся явлений - закономерностей). Это - логическая структура, предсказывающая существование других законов научно рациональным способом. Другими словами, если эмпирические законы L описывают проверяемую опытным путем систему отношений ρ, заданную на множестве сущностей α, то научная теория Λ содержит описание системы отношений R, заданной на множестве сущностей A, включающем α. При этом, описание эмпирических законов L может быть получено применением отношения R к множеству сущностей α. Применение же отношения R к множеству сущностей A позволяет предсказать пока еще не открытые законы. В то время как эмпирические законы выражают универсальное отношение на небольшом множестве наблюдаемых предметов и явлений, научная теория Λ имеет более широкую область действия.

Таким образом, сложившаяся в настоящее время ситуация в исследованиях задач управления соответствует положению, когда множество сущностей A, возможно, известно, но система отношений R не описана полностью. При этом формирование системы отношений R сдерживается проблемой корректного описания свойств сущностей A (или предметов исследования). Поэтому, задача классификации исследований в области управления является краеугольной для определения управления как научной дисциплины.

Из выше сказанного можно сделать следующие основные выводы:

1. Известные «частные теории управления» (мотивационные, бихейвиристские, организационные, ситуационные и др.) не претендуют на роль всеобщей теории управления, не имеют четко очерченных общего предмета исследований и общей цели.

2. Историческо-предметный принцип не подходит для решения задачи классификации научных исследований в области управления. Первым шагом в этом направлении должно являться эвристическое «обнаружение» предмета исследований верхнего уровня, свойства которого «покрывают» все множество свойств возможных предметов частных исследований.

3. Достижения кибернетических теорий в виду общефилософской значимости их общих постулатов и узости частных результатов могут быть использованы лишь частично для построения общей теории управления.

К частным результатам кибернетических теорий, которые могут быть использованы в качестве исходного подмножества постулатов общей теории управления, можно отнести следующие эмпирические законы (L) и правила (R):

В более сложных системах наблюдатель поставляет описания собственных свойств и свойств внешней среды построителю моделей. Множество наблюдений может быть расширено при воздействии на внешнюю среду регулятором, который активизирует наблюдатели других контуров. Наблюдатель перестает исполнять пассивную роль, когда реакция регулятора, становится зависимой от информации, поставляемой наблюдателем. Регулятор – это единственный элемент контура управления, имеющий активную связь с внешней средой. Наблюдатель – единственный элемент, имеющий пассивную связь с внешней средой.

Во избежание частого заблуждения заметим, что представленная совокупность процедур контура саморегулирования перечислена в последовательности, показавшейся удобной автору  для изложения. Читатель же не должен ее воспринимать как последовательность действий. Это довольно распространенная ошибка! Она часто сопровождает попытки использовать системную методологию на практике и иногда встречается в учебниках по менеджменту и маркетингу, составленными даже авторитетными авторами. Если мы не хотим затянуть процессы принятия управляющих решений на годы, процедуры (1)-(3) должны исполняться параллельно и непрерывно.

Однако, ради казуистической точности, которая, возможно, и не имеет значения для практической деятельности, отметим следующую особенность универсального контура саморегулирования. Вопрос о последовательности исполнения процедур в нем подобен вопросу о первичности куриного яйца, однако, имеет, по мнению автора, не только уже приведенный выше ответ, но отличное от него философское решение. Очевидно, мы должны признать, не только исходя из спорной идеи о первотолчке, но и из здравого смысла, что увидеть предмет можно только тогда, когда он освещен. Другими словами, без предварительного воздействия на объект анализ его свойств невозможен. Более того, анализ этих свойств невозможен, если мы не осознаем, что предмет действительно освещается, и не знаем свойств источника света. Знание же свойств источника света автоматически делает его нашим инструментом, что подтверждается обратным следствием из известной цитаты "Чего не понимают, тем не владеют" (Гёте).

Наблюдатель способен анализировать только доступную ему информацию из всей информации, поступающей от регуляторовдругих контуров регулирования . Модель «внешнего мира» постоянно изменяется построителем моделей под воздействием информации, поступающей от наблюдателя и регулятора (Forrester, 1975). Изменение по какой-либо причине модели «внутреннего мира» ведет к исчезновению соответствующего контура, и рождению нового. Примером рождения новых контуров управления является процесс децентрализации крупной организации при удержании централизованных функций – как эффективное средство повышения конкурентоспособности. Таким образом, управление тем или иным контуром сводится к целенаправленному воздействию на наблюдатель этого контура, а через него косвенно на модель «внешнего мира» и работу регулятора контура. В условиях относительной стабильности самоуправление контура осуществляется внесением во внешнюю среду возмущений. По реакции среды на такие возмущения контур производит корректировку своего состояния. Ярким примером такого организационного поведения является используемый IBM метод борьбы с обюрокрачиванием по программам «диких уток». Создание независимых хозяйственных единиц играют простую роль – сотрясение системы (Peters T., Waterman, 1982). Схожие схемы управления работают и на уровне персонала. В предыдущем разделе было установлено, что «причуды» – это одна из важнейших характеристик индивида, позволяющая менеджеру эффективно контролировать ситуацию. «Причуды» – это наиболее заметное для руководителя отклонение от нормы. Например, индивид, у которого «расстроен» внешний контур контроля и, как следствие, снижена адекватность модели внешнего и внутреннего мира, легче поддается мотивации, т.к. редко сомневается, что вознаграждение – это результат его поведения (Burger, 1986; Hellriegel, Slocum, Woodman, 1992).

ОПР-классификация школ управления

Организаци является следствием принятого кем-то решения
 и вся состоит из принятых кем-то когда-то решений. 

С.П.Никаноров

Легко показать, что каждый из этапов ППР как человеческая деятельность также может быть описан с помощью ППР (Карпов, 1998). Организация - это пространство, состоящее из решений и заполненное решениями. Часть этих решений зафиксирована регламентирующей документацией. Старые решения во многом обуславливают последующие. Находясь в пространстве принятых кем-то решений, сидя внутри этой овеществленной регламентации, мы вынуждены принимать свои решения, которые принимаются не в пустом пространстве, а поневоле учитывают предыдущую регламентацию.

Утверждение о том, что любая сознательная человеческая деятельность, включая ведение бизнеса, может быть описана с использованием категорийного аппарата теории принятия решений, никем пока не отрицается, хотя и высказываются (Ансофф, 1999) некоторые сомнения относительно продуктивности такого подхода. Исследователи ППР обычно выражают сходство взглядов при описании этапов принятия рациональных решений (Morris, 1963, 68a, 72; Hoffman L., Stein R., 1983; Kobl, et al., 1984; Edwards W. 1961, 71). Идея о том, процесс решения проблем до известной степени можно абстрагировать от предмета и цели приходила независимо ко многим авторам. Например, известен алгоритм решения технических проблем или теория решения изобретательских задач - ТРИЗ (Альтшуллер, 1979). Согласно ТРИЗ изобретательская деятельность проходит через одни и те же этапы и представляет собой единую функциональную схему, отражающую форму деятельности по решению проблем. 

В этом смысле в рамках системного анализа считается, что форма деятельности любой организации одна и та же (Optner, 1975; Оптнер, 1965). Любая организация создана, чтобы решать проблемы какого-то предмета, исходя из каких-то целей. При одном и том же предмете цели могут быть самыми разными. Положение о наличии у процессов принятия решений ряда основных этапов – одно из базовых при изучении управленческой деятельности. Поэтому, при некоторых различиях большинство авторов перечисляет в принципе сходные составляющие ППР. Например:

Имеющиеся лингвистические различия между описаниями этапов ППР объясняются в основном акцентами на тех сторонах ППР, которые являлись предметом специального изучения авторов, и не вызывают в этом смысле нареканий. Проблема в другом. При внимательном анализе обозначенных выше этапов ППР нетрудно увидеть, что каждый из этих этапов является ППР (!) и реализуется теми же этапами.

Здесь сделаем важный вывод. Если мы говорим о системном анализе как об универсальной методологии решения проблем, то эту методологию мы обязаны распространить и на сами этапы исполнения процедуры системного анализа. 

К сожалению, следует констатировать, что процедура системного анализа никогда не бывает одноразовой. Распространенным примером многоразовой процедуры является утверждение документа в иерархических или сетевых организационных структурах. Отсюда увлечение некоторых авторов «размножением» этапов системного анализа выглядит неконструктивно, поскольку в этом случае универсальная методология становится довольно громоздким инструментом для проведения углубленного анализа, а отмеченный плюрализм мнений относительно непринципиальных нюансов ППР входит в противоречие с общественной миссией стандартизации бизнес-процессов.

Способ решения описанной проблемы диктует нам в непримиримой форме довольно жесткая позиция, которую занимают парадигмы теорий автоматического регулирования и самоорганизации сложных систем. Это довольно прочно сложенный бастион практических и философских знаний, которые в симбиозе уже второе столетие устойчиво демонстрируют возрастание своей значимости. Эти знания предлагают нам концептуальный стандарт или шаблон описания этапов системного анализа. Этот концептуальный стандарт требует от системного аналитика декомпозировать ППР на следующие этапы: (A) диагностирование (осознание) наличия проблемы; (B) моделирование (корректировка постановки) задачи принятия решений; (C) решение проблемы и переход к этапу (A). Такое описание ППР в виде системы управления с обратной связью не противоречит представлениям известных авторов, а согласованность его с перечисленными ранее теориями выражается в следующем.

Согласно уже описанной модели контура саморегулирования ЛПР должно реализовать следующие процедуры управления: наблюдение, построение (корректировку) модели «внешнего и внутреннего мира» и регулирование. Методологическое сходство этапов ППР и функций основных элементов уже описанной модели контура саморегулирования здесь очевидно. С другой стороны, согласно принципу разделения этапы ППР (A) и (C) должны быть эквивалентны. Действительно, как объекты человеческой деятельности они одинаково декомпозируются на следующие субпроцессы: (1) формирование множества альтернатив, (2) осуществление операции выбора на множестве альтернатив, (3) реализация осуществленного выбора. Для этапа (A) – это, соответственно, (A₁) описание области допустимых значений (ОДЗ) переменных наблюдения; (A₂) определение оптимальных оценок отклонения переменных наблюдения от желаемых значений; (A₃) доведение результатов оценки до построителя модели и регулятора (коммуникация). Для этапа В₁ - это, соответственно, (В₁) - описание ОДЗ параметров модели управляемого объекта (описание множества возможных свойств «внешнего и внутреннего» мира); (В₂) - определение оптимальных оценок параметров модели управляемого объекта (выбор свойств, наиболее адекватно описывающих «внешний и внутренний мир»); (В₃) - доведение результата выбора до анализатора и регулятора (коммуникация или «настройка» наблюдателя и регулятора на результаты выбора). Для этапа (C) – это, соответственно, (C₁) описание ОДЗ переменных  управления; (C₂) определение оптимальных оценок значений переменных управления; (C₃) доведение результатов выбора до наблюдателя управляемого объекта. Такая адекватность модели ППР (A)-(С) общим принципам оптимального управления дополнительно свидетельствует в пользу продуктивности как предложенной декомпозиции ППР, так и самой ППР-парадигмы.

Итак, из допущения, что предметом исследований верхнего уровня в теории управления является ППР верхнего уровня (системообразующий ППР), следует важный вывод о том, что с большой вероятностью все исследования в области управления имеют целью решение задач (A)-(C) в контексте задач (1)-(3). Здесь, конечно, имеются в виду не субъективные цели авторов исследований, а возможность именно такой интерпретации результатов их исследований. Для дальнейшего развития последнего вывода требуется установить соответствие между управляемыми объектами (предметами исследования) и задачами (A)-(C) и (1)-(3). Такой подход к классификации в дальнейшем будем называть классификацией по объектам принятия решений (ОПР) или классификацией в соответствии с ОПР-признаками.

Число научных исследований, относящихся к организационному управлению, огромно. Например, только в прогнозировании и планировании насчитывают около 200 научных методов (Глущенко В., Глущенко И., 1997). Поэтому перечень исходных данных для проведения логико-лингвистического анализа и ОПР-классификации основных направлений исследований в области управления был ограничен работами наиболее часто цитируемых авторов и исторических обзоров. При этом рассматривались контура саморегулирования следующих объектов управления: индивид, менеджер, рабочая группа, цеховое производство, отношения между распорядителем и исполнителем, предприятие. Предприятие анализировалось в различных ипостасях, как система техническая, административная, социальная, информационная, развивающаяся.

В Табл. 1.3 представлен наиболее критичный (с точки зрения формализованного описания в рамках единой теории) фрагмент ОПР-классификации основоположников школ управления..

Процесс удовлетворения потребностей индивида разбивается на уже знакомые три субпроцесса: (1) оценка жизненных условий и формулировка потребностей индивида, (2) поиск путей удовлетворения потребностей и выбор направления действий, (3) осуществление действия. Процессы (1)-(3) образуют устойчивый контур саморегулирования индивида. Классики теории мотиваций (Маслоу, Герцберг, Алделфер, Врум и др. – см. Приложение 2) по-разному определяют (группируют) потребности индивида и различным образом определяют предпочтения (шкалу ценностей) на их множестве. Однако, с позиции ОПР-классификации управления важным являются не эти отличия, а сам факт существования описаний множества потребностей и шкалы ценностей. В этом случае субпроцессы (1) и (3) являются «информационными портами» для подключения к ППР индивида внешних управляющих ППР. Например, учитывая в ППР руководителя приемы формирования мотиваций, предложенные МакГрегором, Портером, Лоулером, Фидлером, Бланкард и др. (см. Приложение 2) можно оказывать серьезное влияние на оценку индивидом «вознаграждения» или формирование им шкалы ценностей.

ОПР-классификация школ управления позволила наглядно показать наличие большого числа «белых» пятен. Как оказалось общей особенностью исследований в области управления является довольно слабая проработка вопросов проведения научных экспериментов. Это говорит о явно недостаточном обосновании алгоритмов (1) оценки (анализа) в ППР, направленных на такие объекты управления как индивид, менеджер, рабочая группа. Еще в меньшей мере проработаны процедуры реализации предлагаемых теорий, методик, описательных рекомендаций и т.д., являющиеся методической основой субпроцессов (A₃)-(C₃) ППР